Владимир Шулдяков
КАЗАЧЕСТВО ПРИИШИМЬЯ В НАЧАЛЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ (лето 1918 г.)
(Коркина слобода. Краеведческий альманах. Выпуск 4 - Ишим: изд-во ИГПИ им. П. П. Ершова, 2002, стр. 30-48)
Сибирское казачье войско, сыгравшее в Белой борьбе на востоке страны выдающуюся роль, считалось третьим по старшинству казачьим войском России, после войск Донского и Терского. Оно вело свое начало от дружины Ермака, точнее - от легендарного дня принятия её на царскую службу в 1582 г. В этот день, 6 (19) декабря, отмечался войсковой праздник.
Войско состояло из трех военных отделов: 1-й - с центром в Кокчетаве, 2-й - в Омске, 3-й - в Усть-Каменогорске. Отделы делились на станицы (к 1914 г. всего 48 станиц). "Столицей" войска являлся г. Омск, где находились все общевойсковые учреждения.
Население войска к 1 января 1914 г. (ст. ст.) насчитывало 298 284 чел., в том числе 167 985 душ войскового сословия, остальные были разночинцами ("иногородние") (1). Казаки делились так: 1 349 чел. - генералы, офицеры и чиновники с семьями, нижних чинов с семьями - 166 636 чел.
Этнический состав сибирского казачества был таким: 94,3% - русские, 4,89% - мордва, 0,81% - татары (3). Последние - мусульмане. Раскольников и сектантов среди сибирцев был 1%. Остальные 98,19% - православные (4). Проживали казаки в 48 станичных поселениях (центрах станиц), 123 поселках и 16 выселках (5). В 1917 г. большинство казачьих поселков выделилось в самостоятельные станицы, число которых к 9 августа 1917 г. (ст. ст.) достигло 133. В Омском уезде, например, не осталось ни одного поселка, все стали станицами (6).
Когда-то сибирское казачество проживало, несло службу и на землях, занимаемых ныне Ишимским районом Тюменской области. Однако в связи с созданием регулярной армии, с перенесением государственной границы и строительством Ново-Ишимской (Пресногорьковской) военной линии казаки в XVIII в. были частью переселены на юг, частью обращены в другие сословия: в солдат, крестьян, мещан, - и в начале ХХ столетия в Тюменской губернии казачьих поселений не было. Станицы Сибирского войска находились в Акмолинской и Семипалатинской областях, а также на юге Томской губернии. Географически к Ишимскому уезду были наиболее близки станицы Пресной и западной половины Горькой линий, находившиеся почти на северной кромке Петропавловского уезда: Пресногорьковская, Пресновская, Новорыбинская, Становская, Петропавловская и Медвежинская с их поселками. Некоторые казачьи станицы и поселки располагались непосредственно в долине р. Ишим, а именно (с севера на юг): Новопавловский, Петропавловская, Бишкульский, Кривоозерный, Архангельская, Новокаменский, Вознесенская, Надеждинский, Боголюбовский и Новоникольская. Большой массив казачьих земель находился в Кокчетавском уезде, на правобережье Ишима, между рекой и трактом Кокчетав - Атбасар: Лобановская, Аиртавский, Имантавская, Арык-Балыкский, Верхне-Бурлукский, Нижне-Бурлукская, Якши-Янгизставская и Акан-Бурлукская.
К началу ХХ в. основная масса казачества превратилась в "военное крестьянство": в земледельцев, отбывавших воинскую повинность на отличных от остальных граждан основаниях (7). Чем сильнее втягивалось казачье хозяйство в рыночные отношения, тем болезненнее чувствовалась двойственность положения казака как "военного крестьянина". Самоснаряжение на службу, лагерные сборы, поверки амуниции и обмундирования отнимали силы, время и средства казака, он не мог максимально сконцентрироваться на производительном труде и тяготился своей обременительной воинской повинностью.
С марта 1917 по январь 1918 г. в Сибирском войске мирно противоборствовали два основных политических течения: "староказаки" и "новоказаки" ("трудовые казаки"). Первые выступали за сохранение казачьего сословия и борьбу с "германо-большевизмом" до победного конца. Вторые были за отказ от сословности, сближение с крестьянством на почве раздела частновладельческих, в том числе офицерских, земель. Они ориентировались на "революционную демократию" (социалистов) и страстно желали мира. Оба течения имели во главе выборные представительные учреждения: "староказаки" - Войсковое правительство (управа и штаб), станичные и поселковые правления, а "трудовые казаки" - Войсковой совет казачьих депутатов строевых частей, комитеты в самих частях. Политический раскол казачества приобрел облик конфликта между "фронтом" и "тылом", "детьми" и "отцами". На одной стороне были "фронтовики", "молодежь", станичная "голытьба", на другой - офицерство, интеллигенция, "старики" в станицах. Конфликт внутри войскового сословия постоянно форсировался внешними силами, особенно большевиками после захвата ими власти в столицах и в Омске.
26 января 1918 г. (ст. ст.) Совказдеп арестовал Войсковое правительство и приступил к проведению в войске революционных преобразований. Фронтовики, довольные демобилизацией армии и возвращением домой, разъехались по станицам и сгладили то впечатление, которое вызвал у населения насильственный переворот. Политическому течению "трудовое казачество" с помощью фронтовиков удалось получить поддержку большинства депутатов на 3-м войсковом круге (III-IV.1918). После круга избранный на нем Совказдеп приступил к проведению внутривойсковой бессословной социализации земли (отмена частной собственности на землю, уравнительный передел всех категорий земель между всем населением войска и т.д.). Но весной, с началом полевых работ, учащаются земельные конфликты. Претензии разночинцев, крестьян и казахов на станичные юрты раздражают казаков. К тому же в мае 1918 г. большевики начинают вводить продовольственную диктатуру. Сибирские казаки отворачиваются от советской власти. Социальная база Совказдепа резко сужается. Однако вооруженное выступление на территории войска было ускорено восстанием Чехословацкого корпуса.
В конце мая - начале июня 1918 г. (н. ст.) Сибирское казачье войско включилось в полномасштабную Гражданскую войну и вплоть до конца 1919 г. принимало в ней активнейшее участие. Но антисоветскому восстанию, положившему начало открытой вооруженной борьбе, предшествовало почти полгода подпольной работы "староказаков" и части офицерства.
29 марта 1918 г. в Омск нелегально прибыла делегация Добровольческой армии, направленная в Сибирь генералом Л. Г. Корниловым (13), который по происхождению, как известно, был потомственным сибирским казаком (14). В делегацию входили генерал от инфантерии В. Е. Флуг и подполковник В. А. Глухарев. Целью её было создание подпольной ячейки Добровольческой армии в Омском регионе. Для этого предстояло объединить под единым началом все местные военные и политические организации, которые признают "Программу генерала Л. Г. Корнилова". Но для руководства такой организацией требовался авторитетный человек, обладающий рядом необходимых качеств. Делегации рекомендовали полковника П. П. Иванова "как лицо, пользующееся большим влиянием среди казачества и имеющее обширный административный опыт". В середине апреля Флуг съездил в Петропавловск, познакомился с Ивановым и нашел его кандидатуру подходящей. Комбриг же Отдельной Сибирской казачьей дал согласие возглавить Омский военный подотдел Добровольческой армии (15). В 20-х числах апреля, соединив и реорганизовав белое подполье Омска и Петропавловска, миссия генерала Флуга убыла далее на восток: в Томск. А полковник Иванов (подпольная кличка - Ринов) к началу лета объединил под своим началом белые тайные организации "всей Степной Сибири" (16), т.е. Акмолинской и Семипалатинской областей.
Остатки советских войск Томска, Омска и Тобольска стягивались к Тюмени, где был создан Военно-революционный штаб Западной Сибири. Штаб лихорадочно собирал силы. Восточнее станции Голышманово нарождался еще один фронт русской гражданской войны.
18 июня командующий Западно-Сибирской армией приказал Степному корпусу "в кратчайший срок очистить территорию Западной Сибири к западу и северо-западу от Омска и обеспечить Западную Сибирь от вторжения неприятельских войск занятием проходов через Уральские горы" (66). Корпусу предстояло овладеть красной Тюменью. 19 июня комкор П. П. Иванов-Ринов отдал оперативный приказ №1 о сосредоточении ударной группировки и о переходе ее в наступление на Ялуторовск. Местом сосредоточения был избран г. Ишим. К вечеру 24 июня здесь должны были собраться следующие части: 1-й и 3-й Степные стрелковые полки, сотни 2-го Сибирского и Сводного казачьих полков, две роты из Петропавловска, Ишимская рота, две артбатареи. 23 июня командиром этого "Ишимского отряда" был назначен начальник 1-й Степной дивизии полковник Г. А. Вержбицкий (67), кадровый офицер 44-го Сибирского стрелкового полка, выпускник Одесского пехотного юнкерского училища.
Но самой главной проблемой был внутренний настрой мобилизованных, нежелание многих казаков воевать. Семьи отрывали их от себя с надрывом, со слезами, с самогоном. Полгода еще не прошло, как фронтовики вернулись в станицы. Люди расслабились, настроились на то, что служить больше не будут. Теперь психологически очень тяжело было снова покидать дом. Тем более, призывали не на парад. Трудно было, только-только вздохнув мирного воздуха и раздобрев душой, вновь идти рисковать жизнью, убивать! Тем более, цели новой войны многим до конца ясны не были. Были и зацепки, чтобы саботировать распоряжения властей. Законен ли призыв, если решение о нем приняла конференция, а не войсковой круг, т.е. только часть, а не все сибирское казачество? Распределенных по подразделениям казаков, взбудораженных призывом и еще не угомонившихся, трудно было ввести в рабочую колею и поставить в строгие отношения служебной субординации. Это требовало времени, а также больших усилий, ума и такта со стороны командного состава. Рядовые пытались обсуждать командиров и их распоряжения. Начальство пресекало проявления "комитетчины" 1917 года, но офицеры не всегда верно брали тон, иногда срывались. При таких настроениях и обстоятельствах мобилизация не могла пройти без сбоев и конфликтов.
Формы протеста мобилизованных варьировались, но не выходили за рамки пассивных. В 1-м отделе сопротивление встретила отправка части призванных в Омск на укомплектование штаба Сибирской казачьей дивизии и казачьего артдивизиона. В 20-х числах июня в Кокчетаве казаки, назначенные к отправке в Омск, выставили условие: пусть власти сначала выплатят им пособие за коней и снаряжение. В станице Пресновской казаки, предназначенные в штаб дивизии и артдивизион, в большинстве вообще отказались следовать в Омск (73). Наверное, мобилизованные замитинговали, споря законен призыв или нет. Под шумок некоторые недовольные ушли с Пресновского сборного пункта по домам.
Дезертирство и неисполнение приказов были самыми серьезными, и опасными, актами неповиновения. Самый масштабный конфликт между мобилизованными и командным составом случился в Петропавловском сборном пункте в начале 20-х чисел июня. Там, еще по приказу войскового старшины В. И. Волкова, началось спешное формирование четырехсотенного дивизиона 2-го Сибирского казачьего полка. К 17 июня в этом дивизионе числилось уже 33 офицера и 572 казака (74). Но когда поступил приказ командира Степного корпуса о передислокации дивизиона в г. Ишим, к фронту, значительная часть казаков вышла из повиновения и разошлась по станицам. Вероятно, с этим связан тот факт, что к началу июля на Тюменский фронт прибыли только три сотни 2-го Сибирского казачьего полка, а не все шесть. То же самое случилось и с дивизионом Сводного казачьего полка, направленным из Омска в Ишим. По пути к месту назначения из 370 казаков дивизиона разошлись по домам 230 человек! (75)
Карать дезертиров по законам военного времени Войсковой штаб не мог. Не таково было состояние общественного мнения, и слишком массовым был антивоенный протест. Тем более, под ним имелись нравственные и формально-правовые основания. Необходимость гражданской войны, братоубийства, еще не укладывалась в сознание большинства народа. А на службу призывал не Император, не Всероссийское правительство, даже не войсковой круг, а всего лишь конференция представителей станиц района Омска. Если бы Временное Сибирское правительство казаков, военнослужилое сословие, слой простонародья, наиболее приученный к порядку и дисциплине, заставляло служить себе силой, то что бы оно тогда делало с крестьянами и рабочими? В том то и дело, что казаков надо было не принудить, а убедить. В июне 1918 г. офицерству приходилось более уговаривать. Среди казачьего населения была проведена тогда большая разъяснительная работа. Благо белоказаки смогли опереться на законопослушных станичников старших возрастов.
Опираясь на решения казачьих районных съездов и сходов, войсковое начальство могло уже применять и репрессии. Например, в станицах Петропавловского уезда: Михайловской, Боголюбовской, Полтавской в начале июля станичные атаманы провели аресты лиц, агитировавших против мобилизации и участия в гражданской войне
В постановлении круга "О военном управлении войском, о призыве первоочередных полков" говорилось: "Привлечь к ответственности по всей строгости законов военного времени всех, не исполняющих приказы и нарушающих дисциплину, и с особой суровостью карать зачинщиков, подстрекателей и смутьянов".
В июле 1918 г. белоказаки Сибирского войска окончательно справились с пассивным сопротивлением молодых казаков и водворили в первоочередных частях дисциплину и порядок. Разошедшиеся по домам теперь возвращались на сборные пункты, кто сам, кто в сопровождении своего станичного атамана. Пристыженные старшими одностаничниками, приструненные угрозой применения силы вчерашние ослушники и смутьяны каялись и обещали слушать командиров. Судя по всему, вторично явившихся казаков 2-го полка не стали собирать в особые, по сути исправительные, команды, как предлагал Петропавловский районный съезд.
Приказом Сибирскому войску №239 от 14 июня 1918 г. были назначены командующие казачьих полков: 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеева полк - есаул А. А. Асанов, 2-й полк - войсковой старшина Н. П. Кубрин, 3-й полк - войсковой старшина П. П. Копейкин. В тот же день, 14 июня, приказом войску №242, командиром Сибирского казачьего конноартиллерийского дивизиона был назначен полковник Самсонов. Вскоре, однако, последовали изменения комсостава. Командиром 1-го полка назначили войскового старшину В. И. Волкова (80), а помощником командира этого полка стал подъесаул А. В. Катанаев. 10 июля В. И. Волков получает новое назначение: командиром бригады Сибирской казачьей дивизии. 1-й полк принял А. В. Катанаев
В середине июня Войсковой штаб приказал считать формой одежды строевых частей прежнюю походную форму, но без погон. Известно, что многие партизаны есаула Б. В. Анненкова были в это время в погонах. Не исключено, что войсковой старшина В. И. Волков первыми же своими распоряжениями ввел погоны во всех частях "Акмолинского района", на это есть косвенные указания.
Во всех строевых частях Сибирского войска много еще было безлошадных казаков. Надежды на широкую помощь киргизских комитетов не оправдались. Пришлось Войсковому штабу создавать собственные комиссии для приобретения коней в степных уездах. Комиссиям поставили задачу закупить 1250 годных к строевой службе лошадей.
Полки Сибирской казачьей дивизии, по свидетельству ее начальника Н. П. Кубрина, был брошены на фронты "недосформированными, плохо обученными".
Судьбу красной Тюмени предопределили бои 14-20 июля 1918 г. на реке Пышме, в районе станции Богандинская. Здесь, натолкнувшись на упорное сопротивление, войска Вержбицкого были вынуждены временно перейти к обороне. А советское командование попыталось провести сложную операцию по фланговому охвату и окружению Ишимского отряда.
В ночь на 15 июля в районе деревни Мулашевской большой матросский отряд Заславского (до 400 штыков, 10 пулеметов), воспользовавшись темнотой и отсутствием сплошной линии фронта, обошел правый фланг белых, оказался в их тылу и на время, для отдыха, укрылся в лесу. Но красные не сумели соблюсти скрытости маневра. Против них были брошены две роты чехословаков и 1-я сотня 2-ro Сибирского казачьего полка под общим командованием чешского поручика Брача. Казаки и чехи, напав врасплох на спящих, вырезали почти всех матросов, включая командира отряда Заславского, спаслось бегством только 20-30 человек! Чехи и белые взяли 9 пулеметов, много винтовок и другие трофеи.
В ночь на 16 июля у деревни Головино другой советский отряд (около 400 штыков, несколько пулеметов) попытался обойти левый фланг Вержбицкого. Против него был направлен сборный отряд из двух сотен 2-го Сибирского казачьего полка и пяти взводов чехословаков под командой войскового старшины П. И. Блохина, помощника команды 2-го полка по строевой части. Одной сотне совместно с ротой чехов пришлось брать с боем само Головино. Спешенная полусотня и чехи обложили деревню с двух сторон. Другая полусотня, несмотря на численное и техническое преимущество противника, атаковала деревню в конном строю. Казаки дорвались до врага и начали рубку. Красные бросились бежать к переправе на реке Пышме. Но казаки перерезали путь отступления и перекололи часть беглецов пиками. Успевшие проскочить переправлялись, где придется. При этом паника была такова, что около ста красноармейцев утонуло в Пышме. Кроме того, советский отряд оставил на поле боя 90 убитых. Современник так писал о виде Головино после этого боя: "Трупами красных были завалены улицы, и свиньи, выползая из дворов, пробовали рвать еще теплые тела..." Чехо-белым достались большие трофеи: 6 пулеметов, винтовки, шинели и пр.
Советские войска были дезорганизованы поражениями. У казаков 2-го полка после взятия Тюмени было много удачных дел. В коротких схватках в районе деревень Холкино, Черемхово и Талица 29-30 июля красные только убитыми потеряли до 300 человек (96). Одна из сотен полка совершила удачный рейд в тыл противника: взорвала железнодорожный мост и полотно, испортила телеграфную линию между станцией Егоршино и Ирбитским заводом (97). В стычке с сибирскими казаками у деревни Горки, в районе г. Камышлова, 9 августа погиб председатель Военно-революционного штаба Западной Сибири Г. А. Усиевич, видный коммунист, один из руководителей Октябрьского переворота в Москве (98).
С занятием Ирбита войска Степного корпуса вышли за административные пределы собственно Сибири. Впереди вздымался Урал. Позади был месяц боев на Тюменском фронте. 2-Й Сибирский казачий полк сыграл в них исключительную роль. Успехи Степного корпуса были обусловлены не только высокими качествами командного и рядового состава, но и большим удельным весом конницы (до четверти всех сил фронта), что позволяло вести маневренную войну, удерживать инициативу и навязывать противнику свою волю.
1-й полк сначала хотели направить, как и 2-й, под Тюмень (105), но затем обстановка заставила послать его на Алтай, где части Западно-Сибирской армии никак не могли окружить и уничтожить сильный красный отряд П. Ф. Сухова (106). Сухов сначала пробивался на Омск, затем, узнав, что он пал, резко повернул на юго-восток, чтобы через Горный Алтай, Монголию и Китай уйти в советский Туркестан. Между станциями Шипуновка и Поспелиха красные смогли пересечь Алтайскую железную дорогу. У Сухова оставалось около 800 человек, вооруженных винтовками и пулеметами. Но это была реальная сила - бойцы: шахтеры Кузбасса и интернационалисты, венгры и немцы, из военнопленных мировой войны. Для стрелков Западно-Сибирской армии преследование было трудно потому, что отряд Сухова передвигался на подводах и уклонялся от боя. Убегая, красные первыми занимали деревни и меняли уставших лошадей на свежих. Преследователи же пользовались тем, что оставалось. Для окончательной ликвидации Сухова требовалась маневренная, по сравнению с добовольческой пехотой, конная строевая часть.
_____________________________________________________________________
В начале 20-х чисел июля из Омска на Алтай железной дорогой был отправлен 1-й Сибирский казачий Ермака Тимофеева полк (до 860 шашек) с приданными одним или двумя орудиями Сибирского казачьего артдивизиона. Командовал этим отрядом войсковой старшина В. И. Волков. Правой его рукой был командир 1-ro полка подъесаул А. В. Катанаев. Сотенные командиры ермаковцев: хорунжий Ф. Глебов (1-я сотня), подъесаул Г. Толмачев (2-я), есаул В. Водопьянов (3-я), подъесаул Д. Васильев (4-я), есаул Н. Асанов (5-я), сотник А. Сарайкин (6-я). Полк и артиллерия миновали Барнаул, выгрузились на станции Алейской и пошли в конный поход за красными. На комбрига сибирцев В. И. Волкова было возложено общее руководство операцией по ликвидации отряда П. Ф. Сухова.
4 августа 1918 г. у горной деревни Тележиха белые: Новониколаевский добровольческий отряд, станичники Бийской линии и подразделения Волкова - смогли окружить красных. В тяжелом многочасовом бою Сухов потерял половину своих людей (только убитыми более 200 человек), но с остатками отряда все-таки прорвался. Казакам и добровольцам достались значительные трофеи: пулеметы, мотоциклы, санитарный отряд и т.д. . В деле у Тележихи отличились казаки-артиллеристы. Под сильным пулеметным огнем они выкатили орудие на прямую наводку, быстро нашли и уничтожили вражеский пулемет, наиболее мешавший развитию операции. За это наводчик орудия младший урядник Сибирского казачьего артдивизиона Тимофей Гробылев был награжден Георгиевским крестом 4-й степени .
Войсковой старшина В. И. Волков умело организовал преследование и взаимодействие с местными казачьими и инородческими дружинами. Финальная фаза операции заняла три дня. В горном ущелье возле деревни Тюнгур отряд Сухова угодил 10 августа в засаду и был частью уничтожен, частью пленен. По приказу Волкова все пленные, в том числе Сухов, были расстреляны .
Завершив операцию, 1-й полк с артиллерией погрузился в Бийске в вагоны и железной дорогой 30 или 31 августа вернулся в Омск . Ермаковцы стали нести в городе охранно-гарнизонную службу. В боевом составе 1-го Сибирского казачьего полка 2 октября было 988 шашек и 4 пулемета .
В Сибирском казачьем войске после антисоветского переворота политическое течение "староказаков", загнанное в предшествующий период в подполье, взяло власть и превратилось в белоказачье военно-политическое движение. Оно провело внутривойсковые контрреформы, а во внешней жизни всемерно поддерживало сначала Временное Сибирское правительство, затем - Всероссийскую власть адмирала А. В. Колчака. "Трудовые казаки", подавленные как политическое течение, конечно продолжали существовать как определенный социально-психологический слой, который проявил себя во время развала колчаковского фронта, внутренне разлагая обессиленные военными поражениями казачьи строевые части. Самоотверженная, героическая борьба белоказаков окончилась крахом. Вместе с режимом умирала Колчака и его Русской армией Сибирское войско погибло под ударами коммунистов.
Остатки войсковых соединений ушли на восток. Но большинство казаков в ходе "Великого Сибирского исхода" отстали от своих строевых частей и положили оружие перед красными. Однако, познакомившись поближе с системой военного коммунизма, сибирцы вместе с крестьянами подняли в 1920-1921 гг. ряд восстаний (Бухтарминское, Иртышское и др.), увы, обреченных на поражения. Окончилась крахом попытка воссоздать войско, предпринятая казаками Приишимья во время Западно-Сибирского восстания 1921 года. Часть казаков-повстанцев смогла вырваться из России, многие из них нашли свой конец в Китае и Монголии осенью - зимой 1921 года. Стойкие же белоказаки, отступившие на Дальний Восток, сражались с коммунистами до ноября 1922 г., когда вместе с Земской ратью генерала М. К. Дитерихса отступили в Китай.
|